Элио Чиол — победа над усталостью света

Выставка итальянского фотохудожника Элио Чиола «Очарование реальностью», проходившая в декабре 2011 года — январе 2012 года в Галерее классической фотографии в Москве, — одно из экстраординарных событий столичной культурной жизни. С ранней юности он учился ремеслу фотографа в мастерской его отца-фотографа. В 15 лет Чиол берет в руки камеру и начинает фотографировать. Его интересуют прежде всего новые виды съемок, и в фотографии он ищет новые возможности. В 1946 году он покупает у американских солдат катушку фотопленки, предназначенной для аэрофотосъемки. Это становится первым опытом фотографирования в инфракрасном диапазоне, возможности и эффекты которого он незамедлительно берет на вооружение. В 20 лет он завоевывает свой первый приз на фотоконкурсе в Удине, где его пейзаж занял третье место.

Текст: Татьяна ВАЛУЕВА, Фото: Элио ЧИОЛ

Элио Чиол, Классик итальянской фотографии. Родился в 1929 году в Казарзаделла Делициа (Италия), где он живет и работает по сей день.

С 1955 по 1960 год Чиол активно участвует в жизни венецианского фотоклуба La Gondola и состоит в Союзе кинематографистов в Удине. В этот же период он выигрывает несколько премий нью-йоркского международного конкурса любительской фотографии, а его документальные фильмы завоевывают ряд призов на национальных конкурсах любительского кино. Начиная с 50-х Элио Чиол начинает искать свой собственный язык в передаче красоты пейзажа и именно в эти годы создает целый ряд фотоальбомов и выставочных каталогов.

Наиболее значительные выставки в жизни Чиола — выставка во Дворце Дель Монте Пьета в Падуе и в церкви св. Франсиска в Удине.

В 2000 году состоялись две выставки Элио Чиола: в Нью-Йорке и Париже.

Prima Del Temporale, 1963

Перед бурей, 1963

Элио Чиол участвовал в 140 персональных и 123 коллективных выставках в Италии и за границей. Его работами проиллюстрированы более 200 книг.

Впервые в России Элио Чиол, 83-летний патриарх классической европейской фотографии, представил на суд публики более 150 фотографий, начиная с 50-х и заканчивая работами последних лет. Вместе с фотографом рассказывают они об истории патриархальной Италии, Италии небольших городов, Италии клерикальной, Италии простых людей и «маленького человека». Но и не только, впрочем, Италии.

Уже с самой юности Элио Чиол был заражен вирусом фотомании: его отец, профессиональный городской фотограф-портретист, брал ребенка в свою студию, где Элио мог наблюдать за самим процессом создания «светового» изображения «в комнате с большими окнами, где посредством регулирования белых штор» можно было добиваться определенного эффекта затемненности.

В самых ранних работах фотограф показывает портреты людей и пейзажные среды своего времени, обитателей небольших провинциальных городков и выпуклые итальянские небеса, не иссякающие радостью жанровые городские истории и фрагменты ландшафтов родной Италии.

Хотя на выставке представлены работы, охватывающие почти 60 лет творческой деятельности фотохудожника, вне зависимости от десятилетий сюжеты и темы постоянно повторяются, создавая поверхвременные переклички. Городские истории, рассказанные в 50-е и 60-е, среди них «В ожидании» (пожилая дама, ожидающая, возможно, священника в церкви); «Игры в Кьоддже» с великолепной «поплановой» разработкой пространства; знаменитая «Вия Портика» с группой монахов, идущих сквозь туманную Ассизи; «В ожидании церковной процессии», сделанная в Венеции, с точной, бережной и невероятно наполненной смыслом проработкой «планов», — рифмуются, варьируясь с более поздними работами 80-х и 90-х. Объединяют их неистребимый авторский интерес к людям и симпатия к ним.

Особым «подциклом», проходящим через всю творческую биографию мастера, становится жанр «панорамного пейзажа», снятого с высокой точки: будь ли это «На рынке зелени» 1954 года или «Площадь Святого Марка», снятая годом позже.

Элио Чиола интересует также вневременное, свободное от примет конкретного времени, конкретной «эпохи» пространство пейзажа. Они — будь это одинокие домики, затерянные в пространстве, или такие же пустынные поля — пронизаны светом: затуманенным ли (туман вообще удается Элио Чиолу необыкновенно и является его своеобразным «ноу-хау»), отраженным ли снега, — сама атмосфера становится действующим героем его пейзажей. Великолепные, несколько отстраненные ландшафты, снятые опять-таки с высокой точки: «Пинцано под снегом» (1957), почти растворенный в пространстве белого «Снег и туман в Чимолайсе» (1958), — подобный подход характеризует творчество автора всю его жизнь. Элио Чиолу нужна некая дистанция между глазом и реальностью — именно тогда у зрителя появляется возможность «увидеть» и рассмотреть красоту Божьего мира. В 90-е эта тенденция обнаруживает себя снова.

Так появляются геометрические поля, аллеи и долины, например: «Рисунки из виноградников. К», «Рисунки из виноградников. М», «Рисунки из виноградников. V». По словам автора, он снабжает работы из этих серий последовательно идущими буквами латинского алфавита, чтобы задать вектор движения, тем самым приглашая зрителя отправиться в путешествие вместе с фотографом, чтобы еще раз изумиться нерукотворной красотой и продуманностью мира. Тутовые деревья, в самой их скульптурности, радуют глаз фотографа и заставляют его творить новую художественную реальность. Так появляется цикл «Тутовые деревья как скульптуры». Эти кряжистые деревья под «говорящими», выразительными небесами (еще одно «ноу-хау» Элио Чиола), точная геометрия полей, веский объем белых облаков позволяют предположить в художнике скульптора, создающего своей волшебной камерой трехмерные, даже четырехмерные «объекты».

Отдельное место в творчестве мастера занимают города. Венеция в их «каталоге» — на особом месте. Начиная с 50-х годов художник создает уникальные черно-белые «портреты» города: «Канал Делла Джудека и церковь Делле Дзителле» (1956), «Остров Святого Георгия» (1956), экспрессивный «Голуби на площади Святого Марка» (1978). Последняя фотография, по сути, является бесценным документом не существующей более реалии знаменитой Площади: голуби более не являются ее символом, так как после принятия закона об ограничении живности в Венеции птицы стали постепенно исчезать. И дальше, уже в 90-е годы, Чиол создает «геометрические» тротуары: «Тротуар вдоль реки Тана» и «Тротуар у Арсенала».

Еще одним, чрезвычайно важным городом для Элио Чиола на протяжении всей его творческой деятельности становится Ассизи — небольшой город в регионе Умбрия, город, в котором, по преданию, проповедовал св. Франциск Ассизский. Между «Туманом в оливковой роще» 1958-го года и пейзажем «Ассизи» 2009-го года проходит 50 лет. И, надо отметить, авторская «иконография» и техника практически не меняются. В этой верности выбранному свойству изображения есть какое-то странное постоянство, становящееся авторским кредо, отчего вспоминаются неожиданно слова современного поэта: «ибо только верность встретит нас за гробом».

В 80-е появляется архитектурная серия: это история «текучей архитектуры», новаторских форм архитектора Фрэнка Гэри, с органикой ее пейзажных текучих рельефов. Кажется, что для Элио Чиола это продолжение родной и близкой темы природных ландшафтов земли. Приблизительно в эти годы появляется и тема античности: фотографии античных строений в Йемене и Греции.

В 80-е художник чувствует необходимость создания диптихов и триптихов: объединенные в одну плоскость, работы, по словам художника, «разговаривают» между собой и со зрителем («Небо и земля»). Кроме того, графичность, к которой всегда тяготел Элио Чиол, приобретает в диптихах и триптихах еще более «выращенный», осознанный, более концептуальный характер. «Проблески весны» (2001) и целая серия триптихов 90-х («Обжитые деревья» от A до F), представленные на выставке в Галерее классической фотографии, заставляют задуматься о практически неограниченных коммуникативных ресурсах фотографии, которые, при чутком обращении художника, начинают «отдавать» смыслы.

На выставке, прошедшей в Галерее, были также показаны пейзажи, отпечатанные с инфракрасной пленки, что создавало совершенно особый, магнетический, загадочный эффект «засвета», свечения. Отталкиваясь от усвоенной с юности техники проявки инфракрасной пленки (американские солдаты во время войны оставили в Италии большое количество этого материала), «господин Ультракрасного» (как шутливо называли Элио Чиола друзья и коллеги) создал целую галерею «портретов» земли, небес и полей, объятых странным белым свечением. «Мечты о рассвете» (1985), «Сенокос в Дзопполе» (1963) — в представленных на выставке работах, выполненных в этой технике, сосредоточилась, кажется, особая мощь фотоматериала в его потенциальных и раскрывающихся возможностях.

Черно-белые работы Элио Чиола, сосредоточенные, наполненные светом и как бы самим качеством припоминания, воспроизводят устойчивые и фундаментальные жизненные и исторические реалии того, что принято называть временем, в самом его метафизическом значении. Лишенные политической или остросоциальной заточенности, самого того, что принято называть актуальностью, но в то же время несущие определенные черты здесь и сейчас (прежде всего в жанровых уличных сценах), они призывают зрителя забыть об «изнашиваемости» времени и погрузиться в природу света, который, по Элио Чолу, вечен и не знает усталости.

Рассказывает Андрей Мартынов,

куратор и инициатор выставок Элио Чиола в Москве

– Почему привезли выставку Элио Чиола в Москву?

– Считаю, что фотография Элио Чиола — это хорошая фотография, самого высокого уровня. Поэтому и привез ЭТУ выставку в Москву. Она, кстати, в Москве не первая. Первой был диалог Элио Чиола и фотографа Фрэнка Дитури, давно знающих друг друга и по-разному трактующих и пейзаж, и жанровую фотографию. Что, впрочем, неудивительно: Дитури как художник сформировался на основе американской школы фотографии, тогда как Элио Чиол — это настоящий итальянский фотограф. В его работы я влюбился с первого взгляда, и поэтому, когда произошло наше очное знакомство, я сам предложил ему сделать и первую, и вторую выставки.

Готовится и третья: на этот раз — диалог фотографа Чиола и великого Джотто. Это будет цветная фотография. К счастью, его не приходится уговаривать. Работать с ним легко. Ну и мне, как куратору и организатору выставок, естественно, интереснее работать с материалом, который мне самому нравится.

– В чем необычность Элио Чиола как художника?

– Необычность Чиола — в его обычности, в приверженности традициям, в фанатичном трудолюбии. Он, и оказавшись в России, забирался на какое-то военное средство, чтобы сделать фотографии сверху (поездка в 90-е), и «щелкал» из окон Эрмитажа, несмотря на протесты старушек-смотрительниц. Я не спрашивал его, сколько сотен метров пленки он отснял, но, судя по его архивам, много. Архивы, кстати, содержатся в безукоризненном состоянии. Возможно, в этом еще один секрет успеха Чиола — в его педантичности, которую приходится терпеть его жене, двум дочерям и сыну, тоже фотографу, продолжающему традицию отца и деда. О педантичности Элио Чиола: более 50 лет он возвращается в Ассизи и является подлинным фотолетописцем этого средневекового города, много лет воспевающим его нетленную красоту.

– Как устроен его быт?

– Быт простой. С устоявшимися правилами: первое внимание в доме, за столом, уделяется гостю, потом — патриарху и затем всем остальным. Эта простая схема работает, и ни у кого не возникает желания ее менять. Живут Чиолы скромно, чисто, аккуратно. Небольшой дом окружен небольшим садом с несколькими деревьями, почему-то вызывающими ассоциации с Японией. Дом наполнен добротой и самого Элио Чиола, и всей его семьи. Доброту излучают и его фотографии.

– Его книги?

– Книг и фотоальбомов у него вышло множество. Я не все видел, но многие из них отмечались высокими наградами на книжных выставках. А книга, посвященная неореалистическому периоду в творчестве Чиола, было мгновенно распродана и теперь является библиографической редкостью.